wrapper

Новости - слайдер на главной

По мнению независимого аналитика Леонида Злотникова, отношения между странами в Евразийском экономическом союзе сегодня образно можно представить как "лебедь, рак и щука против дракона". О нынешнем состоянии и оценке перспектив развития ЕАЭС читайте в пятилогии известного автора.

Автор статьи - к.э.н. Леонид Злотников

Часть 1. Путинская Россия не  восприимчива к технологическому прогрессу 

В июле 2015 года  состоялось  заседание морской коллегии России  под председательством вице-премьера Дмитрия Рогозина.  Опубликованные материалы этой коллегии, а также  ряд других публикаций  в российских СМИ раскрывают глубину технологического отставания России от Запада  даже в военной области и тщетность попыток наверстать  это отставание  в условиях  действия санкций стран Запада.

Главком ВМФ адмирал В. Чирков  в своем выступлении, заявил, что провалена идея импортозамещения  в области судового машино- и приборостроения. Эта отрасль  по-прежнему находится в сильной зависимости от импортных поставок, особенно в части энергетических установок. Он образно  обрисовал  состояние отрасли: «Вы посмотрите, что происходит: Военно-морской флот заказывает энергетическую установку, проводит НИРы, ОКРы, НИОКРы, то есть тратит деньги государственные. Пограничники морские тратят деньги. Рыбаки тратят деньги. Гражданское судоходство, морское, тратит деньги. Речники тратят деньги. Можно бесконечно перечислять. От «Газпрома» и до частных компаний – все тратят деньги  на одно и то же...». Наконец-то все эти НИОКРы закончились  проектом нового двигателя. «Двигатель-то новый у них, – продолжал адмирал, –  а изготовление чье? Опять импортное! Я вчера с ними общался. А металл, говорю, из которого сделан двигатель, у нас в России способны сделать? А корпус и составные детали? Нет! Растеряли все технологии! Электрооборудование? Нет! Задаю вопрос: турбонагнетающие установки для двигателя кто делает? Австрия, Швейцария, Швеция и так далее! Вы понимаете, что все здесь сидящие люди тратят государственные деньги, а на выходе-то ничего нет!» – объявил адмирал.

Технологическое отставание  России от стран Запада, а теперь и от Китая, происходит не только в машиностроении. Российское государство не жалеет средств  на преодоление отставания в отрасли микроэлектроники. Миллиарды долларов  ежегодно инвестируются на исследования и разработки и развитие производственной базы в этой, очень важной для развития вооружений, отрасли. Разработчики «осваивают» средства и  официальная статистика  показывает оптимистические результаты. Но специалисты этой отрасли считают, что ситуация не столь оптимистична. 

«Сложившаяся ситуация опасна тем, что за внешней  благополучной картиной официальных показателей  скрываются внутренние изменения, которые ведут к снижению конкурентоспособности  российских  компаний и отрасли в целом... Результатами НИОКР часто становятся многостраничные отчеты  с пространственными рассуждениями  на заданную тему. В качестве прототипов  часто сдаются перекорпусированные приборы  зарубежного производства» (Покровский И.  Вырастить электронную микроэкономику // Эксперт 2014, №29).  

Нередко госпредприятия передают выполнение НИОКР (подготовка отчета и прототипы) подрядчикам за 10-15% стоимости НИОКР. В течение нескольких месяцев небольшие компании частями выполняют задачи, оцениваемые государством в десятки миллионов рублей, а основной исполнитель  сдает эти работы как свои.  И получает, отметим, сотни миллионов рублей.  Поскольку государство финансирует все затраты разработчиков, растут  цены на продукцию российской электроники. Поэтому «разрыв в ценах на функциональные аналоги  российского и зарубежного производства постоянно растет и достигает сотен процентов».

Министерство обороны России запрещает использовать импортные комплектующие  на российском вооружении. Но «в порядке исключения» на российских ракетах С-400 можно встретить китайские комплектующие.

Приведем еще один  пример нарастающего отставания России  в освоении высоких технологий. С 2012 года в России введен в эксплуатацию пассажирский самолет  Sukhoi SuperJet 100.  Но, несмотря на то, что 20 наиболее ответственных  узлов самолета поставляются ведущими зарубежными фирмами, новый самолет  оказался менее эффективным (в основном, потребляет больше топлива), чем аналогичный    бразильский Embraier или канадский Bombardier.

Надежность нового самолета тоже была ниже, чем у зарубежных аналогов. По этой причине, например, армянская авиакомпания отказалась покупать российский самолет: «мы официально отказываемся от данного приобретения ввиду того, что разочарованы качеством самолета. Совершенно новый самолет, который мы приобретаем у России, в первый же год его эксплуатации нужно отправлять на ремонт. Возникает вопрос в целесообразности данной покупки…», – сообщила Life News официальный представитель авиакомпании «Армянские авиалинии» Жасмин Велян. (http://lifenews.ru/news/98879).

И совсем курьезный случай: 5-го мая 2015 года после взлета SRJ 100 в аэропорту Шереметьево на взлетной полосе остались лежать отвалившиеся части одного из двигателей. Но, отметим, самолет благополучно долетел до пункта назначения. 

Конкурентоспособность нового самолета оказалась низкой. Сейчас в авиапарке Белавиа, например, нет российских SRJ  100, но  есть 8 самолетов бразильского и канадского производства этого же класса.

Авиастроительная компания «Гражданские самолеты Сухого», которая была создана специально для производства  SRJ-100, несет убытки.  На середину 2014 года они составляли 2,6 млрд. долл. К середине 2015 года они значительно возросли. В мае 2015 года Гендиректор компании отправлен в отставку. В общем,  проект оказался безуспешным, несмотря на использование компонентов ведущих фирм  мира.

Введение санкций стран Запада против России предусматривает, кроме всего прочего, запрет на поставку в Россию современной техники,  ее компонентов и технологий производства. Результат этого эмбарго может иметь для России  серьезные последствия: 

«Основные негативные последствия экономических санкций – изоляция  России от новых технологий. Если не нейтрализовать,  через несколько лет наша экономика окажется  в состоянии необратимого отставания в освоении производств нового технологического уклада», – утверждает  С. Глазьев, советник В. Путина по экономическим вопросам (Экономические стратегии 2015 , №3. Стр. 13)

Трудно представить,  как Россия может нейтрализовать эмбарго Запада, если  проекты, описанные  в данной статье,  оказались безуспешными даже до введения санкций в средине 2014 года. 

И возникает  еще один вопрос. Как Россия может стать ядром евразийского  интеграционного проекта, если не  может стать локомотивом технологической модернизации на пространстве СНГ?

Ответ очевиден.

Часть 2. У ЕАЭС нет твердой опоры

С 2012 года  Центр интеграционных исследований Евразийского банка развития  ежегодно  ведет мониторинг  интеграционных настроений населения стран СНГ. Его результаты публикуются  в ежегоднике «Интеграционный барометр».  

Слово «интеграция» не вполне понятно  большинству граждан. Поэтому социологи задают  понятные им вопросы, выявляющие экономическое притяжение населения (в какую страну хотели бы поехать временно поработать; предпочтения в сфере эмиграции,  с какими странами предпочтительнее иметь экономические отношения и т. д.),   социо-культурное притяжение (куда бы послали своих детей учиться, личная коммуникация с представителями других стран, к культуре и истории каких стран проявляется  интерес и др.) и политическое притяжение (восприятие дружественности и не дружественности других стран).

По данным ответов по отдельным вопросам строятся обобщенные индексы интеграционных предпочтений. Выборка всех  индексов представлена нами в Таблице 1. (Здесь опущены  данные за 2013-2014 гг., и по некоторым странам СНГ). Предпочтения населения стран СНГ по направлениям интеграции в исходной таблице  представлены по трем направлениям: страны СНГ, страны Евросоюза,  «другие страны» (Индия, Китай, США, Япония, Турция, страны арабо-исламского мира. Этот список при опросе можно было  дополнять).   Для целей нашего анализа  данные  по странам  агрегированы в две группы: СНГ и «остальной мир». 

К примеру,  рассмотрим, в какую сторону склоняет экономика интеграционные  предпочтения белорусов: только  26% белорусов в 2012 г.  предпочитали интеграцию со странами СНГ, со странами «Остального мира» – 62%. При этом  12%  белорусов не смоги определиться с выборам, в какую же сторону им двигаться  (строка «Автономно»).

Значение обобщающего индекса рассчитывалось как сумма частных индексов с равными весами для отдельных видов притяжения. Например, общее притяжение населения  Беларуси  к интеграции со странами СНГ в 2012 году (0,43), – было   рассчитано по формуле  0,67х0,333+ 0,26х0,333+0,35х0,333= 0,43 (сумма весов при факторах должны быть равной единице).

По материалам социологических исследований можно сделать ряд важных выводов:

– значительное влияние фактора безопасности не перевешивает значения социо-культурного и экономического факторов: общий индекс  показывает, что  население  большинства стран СНГ предпочитает интегрироваться  не со странами СНГ  (общий индекс близок или выше 0,5  – только у Таджикистана, Казахстана и  Кыргызстана). 

– малое  притяжение к другим странам СНГ, даже по военно-политическим вопросам  проявляет население России, ядра интеграционного проекта. Видимо этот скандальный результат пытались приукрасить  разработчики «Интеграционного барометра ЕАБР», изменившие  в 2015 году некоторые веса факторов в расчете  «Общего» притяжения. 

Ранее, вес экономического  притяжения был выше весов других факторов (что было разумно, поскольку ранее речь шла об интеграции только экономик). Кроме того,  список вопросов  для определения  значения социо-культурного фактора был расширен,  в результат чего притяжение по этому фактору уменьшилось. Величина  социо-культурного притяжения была пересчитана, затем по новым весам было пересчитано «Общее» притяжение для 2012-2014 гг. В результате показатель общего притяжения возрос. Например, для Беларуси  2013 года величина  «Общего» притяжения  возросла с 0,37 до 0,43 (на 16%). Для России  этот показатель возрос с 0,22 до 28% (на 27%). 

Таблица 1. Обобщение показателей «Притяжения» интеграционных предпочтений в комплексных индексах  

Исследование  интеграционных настроений молодежи показало, что молодежь в еще большей степени  показывает готовность интегрироваться с «Остальным миром». 

Например, отвечая на вопрос «В какой стране вы хотели бы временно поработать?», заданный для  всего населения,  на страны СНГ  указало 9% опрошенных в РБ и 2% – в РФ, на «Остальной мир» – 33% и 37% соответственно. Ответы  на эти же вопросы молодежи (18-34 лет) показывают  большее ее  тяготение к «Остальному миру»: (65% в РБ и 57% в РФ) 

Возможно, что составители  «Интеграционного барометра» сознательно не дали  систематизированную  картину предпочтений молодежи на уровне  индексов. Но есть опубликованные результаты  социологического опроса  студентов старших курсов восьми  российских государственных  университетов, проведенных в конце 2013-го года, которые проясняют ситуацию.

Многие из опрошенных  студентов уже  посетили страны ЕС  (от  10-30% из городов Сибири до  70-80%  из городов Центра и Запада России). Те, кто чаще бывал в Европе, в меньшей степени относят Россию к европейской цивилизации (20-25%, Петербург и Калининград), те, кто реже – в большей степени (Чита-48%, Пермь – 36%). Но чем ближе к границе  с Западом, тем меньше  «внешних»  угроз и больше «внутренних» угроз для безопасности России они ощущают. Для студентов Петербурга, например,   внешние угрозы составляют – 12%, внутренние – 84,5%, для Тюмени –  21% и 59%. 

Более 90%  студентов во всех регионах разделяют европейские  ценности. Более 50%  студентов считают, что для России  экономическая интеграция с расширяющейся Европой повышает шансы России на модернизацию, несмотря на расширение торговли с Китаем, Индией и другими странами. Только 5-10% студентов старших курсов университетов уверены в том, что дела в России идут в правильном направлении. 

Социологические опросы показывают, что  идея евразийской экономической интеграции, как опоры для модернизации России, а тем более как опоры  для  противостояния европейской цивилизации, не имеет твердого ценностного основания в европейских странах СНГ (прежде всего в самой России, Беларуси, Молдовы, Украине, Грузии, Армении). Тем более она чужда  будущей российской элите. 

Нежизнеспособность  идей евразийской интеграции следует учитывать и белорусским политикам,  занимающихся проблемами  внешнеэкономической стратегии страны. 

Часть 3. ЕАЭС – очередной фальстарт 

24   марта с. г.  Лукашенко  заявил: "У нас обратного пути нет. Нам нужно совершенствовать Евразийский экономический союз, создавать союз не хуже ЕС. В противном случае мы перед нашими людьми будем выглядеть болтунами". 

Но не надо долго ждать.  Достаточно оглянуться назад и оценить сегодняшнее состояние, чтобы сказать, что опять ничего не получилось.

Начальной точкой создания  ЕАЭС считается выступление президента Казахстана Назарбаева в 1994 году перед студентами МГУ. Тогда он  предложил интеграционную парадигму создания Евразийского экономического союза. В 1995 году «тройка» стран (Беларусь, Казахстан и Россия)  подписали Соглашение о Таможенном союзе (ТС).

В 2000 году пятью  странами подписано  соглашение  о создании Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС).  В 2003 г. президенты Беларуси, России, Казахстана и Украины  подписали соглашение о формировании Единого экономического пространства. Но, все перечисленное выше – это  фальстарты. 

Новый цикл соглашений об интеграции  начался в 2009 году. В спешном порядке опять организуется  ТС Беларуси, России и Казахстана (2010-2011 гг.). Но при этом  сохраняются «существенные различия» в национальных законодательствах, затрудняющих функционирование ТС. Например,  ставки таможенных сборов могли определяться национальным законодательством государств-членов ТС.  Договоренности о взаимном признании сертификатов происхождения товаров не всегда выполнялись, что затрудняло и удорожало перемещение товаров между странами ТС и т. д.  В экспертном сообществе неоднозначно    восприняли очередной  ТС, поскольку такие ТС (Беларусь-Россия-Казахстан) уже существовали ранее  и также исполнялись  лишь частично.  

С 2012 года начало функционировать Единое экономическое  пространство (ЕЭП)  трех государств  и Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК), как, якобы, наднациональный орган для регулирования   ЕЭП.  И, наконец, с 2015 года вступил в силу Договор о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС).  В 2015-2016 гг. к нему присоединились Армения и Кыргызстан. Но это не значит,  что  после 2012 года процесс интеграции прошел все ступени, вплоть до экономического союза. 

Напомним читателю, что обычно  интеграция проходит последовательно несколько этапов.  Наиболее низкая степень интеграции – зона свободной торговли  (ЗСТ), когда торговля товарами и услугами между странами осуществляется беспошлинно (за исключением, как правило, сельхозпродукции).  Затем следует образование Таможенного  союза, когда страны ТС вводят общий таможенный тариф (пошлины)  и единую систему тарифного регулирования для третьих  стран. 

Следующий этап интеграции – общий рынок  (ОР) – когда страны договариваются не только о свободном перемещении между ними товаров и услуг, но и факторов производства (капитала и рабочей силы). На этом этапе уже требуется  высокий уровень межгосударственной координации  экономической политики (для ЕС, например, – это Европейский Совет глав государств и правительств, Совет министров ЕС и Секретариат ЕС). Самый высокий уровень интеграции –  Экономический союз, когда к  функциям предыдущего этапа добавляется общая макроэкономическая политика и унификация финансового законодательства (валютная, денежная и бюджетная политика).

Объявление о создании  ЕАЭС с января 2015 года вовсе не означает, что  пройдены  предыдущие этапы интеграции.  В основу Договора о ЕАЭС положены результаты совершенствование  договорно-правовой базы ТС и ЕЭП. Это значит, что нужно еще завершить работу по созданию ТС.

Сегодня одной из проблем ТС является наличие  многочисленных нетарифных барьеров в  торговле товарами и услугами между странами ТС. Это – санитарные нормы, сертификаты, запреты, институт специмпортеров, субсидии и т. д. Они   повышают стоимость экспортируемых внутри ТС товаров на 15-30% (Винокуров Е. Ю., Т. В. Цукарев  Экономика ЕАЭС: повестка дня. // Евразийская интеграция  2015, №4). Сталкиваются предприниматели и с высокими барьерами экспорта в Беларусь (например, товары химии и сельхозпродукты). Не сформирован единый рынок ТС энергоресурсов. Его формирование, а значит и формирование ТС,  планируется завершить лишь  в 2025 году.

Большую пробоину  в едином рыночном пространстве ТС  проделал Казахстан. В  конце 2015 года он был принят в ВТО. С декабря 2015 года на 3500  товаров на территории страны применяются ввозные таможенные пошлины более низкие, чем ставки пошлин Единого таможенного тарифа ЕАЭС. Средневзвешенный тариф Казахстана снизился  с 10,4% в ЕАЭС  до 6,5%. Самые низкие импортные пошлины  теперь установлены на импорт товаров машиностроения и продовольствия. Казахстан обязался  либерализовать условия работы на внутреннем рынке услуг. В результате через 5 лет  зарубежные банки получат право напрямую открывать свои филиалы и вести в республике банковский бизнес.  Открытие филиалов  зарубежных банков (чего не собирается делать Россия) делает большую пробоину в будущем едином экономическом пространстве. 

Чтобы совместить членство  в обоих объединениях,  Казахстан  обязался  не допускать реэкспорта в другие страны ЕАЭС продукции, импортированной по более низким ввозным пошлинам. С этой целью планируется создать специальную систему учета на основе электронных счетов-фактур (ЭСФ), данными которой уполномоченные органы стран ЕАЭС будут обмениваться в режиме реального времени.  Еще ранее, в 2014 году Россия фактически тоже торпедировала ТС, объявив антисанкции Западу и  не согласовав их с коллегами по ТС. 

Приведенные примеры показывают, как далеко еще  до создания Таможенного союза, не говоря уже об Экономическом  союзе. 

***

Инициаторы создания  ЕАЭС  хотят повторить  успех интеграции в ЕС. Но  Евразийский экономический союз ожидает  судьба других, уже  забытых, интеграционных объединений, тоже пытавшихся  повторить опыт Европейского союза. Например, это –  «Андское сообщество наций», экзотический «Западно-Африканский  экономический и валютный союз» или «Восточно-Африканское сообщество». 

Ученые уже описали причины провала   при попытках  перенять  опыт   ЕС. Там, в ЕС,  создавалось  сообщество  демократических стран c  рыночной экономикой, а в случае  ЕАЭС  большинство  участников составляют  недемократические  страны.  «Соответственно, поиск компромиссных вариантов решения проблем в Евразии  крайне затруднен. Особенно важной в этом плане  является роль недемократических государств, которых на евразийском континенте большинство.  …из-за специфики политической системы  им гораздо сложнее реализовывать  интеграционные проекты, чем демократиям. Это происходит из-за меньшей готовности даже к ограниченным  уступкам суверенитета за счет международных соглашений, а также более низкой  «достоверности» данных ими обязательств» (Винокуров Е. Либман А. Евразийская континентальная интеграция  СПБ 2012. С. 68).  

Орган управления ЕАЭС – Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК). На всех уровнях иерархии управления в ЕЭК решения принимаются консенсусом, включая Высший Совет, который состоит из глав государств или правительств. Есть Евразийский суд, который может констатировать нарушение, но  не может принудить страну к выполнению его решения.  Он  может лишь пожаловаться на страну-нарушителя в Высший Совет.  А там – консенсус президентов. Никто никого не может заставить выполнить даже решение суда. Лица, принимающие решения на всех уровнях ЕЭК представляются  к должности каждой страной союза на паритетных началах на 4 года. И на новый срок они  опять представляется  или не представляется своей страной. 

В общем, в ЕАЭС созданы все  условия    для соблюдения суверенитета страны.  Если бы в ЕС была такая система управления, то он давно бы распался. Там национальное государство  лишено рычагов воздействия  на своих граждан, принимающих решения  в Европейской Комиссии. 

Есть несколько причин, по которым  ЕАЭС  может оказаться не более долговечным, чем его предшественники. Но самый главный фактор  его нежизнеспособности – описанная система управления на принципах консенсуса.  

«Проблема состоит в том, что недемократические государства нередко превращают  формальные интеграционные соглашения … в инструмент поддержки «дружественных режимов», … как это почти два десятилетия  происходила на постсоветском пространстве» (там же, Винокуров Е.). 

И наиболее проблемной страной  для интеграторов ЕАЭС оказалась Беларусь, «Понятно, что продвижение экономических отношений с «зазеркальной» Белоруссией дальше банальной торговли выглядит делом крайне затруднительным, пусть даже и в рамках ТС. Да и с торговлей надо серьезно разбираться…» (Ивантер А. Лебедь, Рак да Щука против Дракона  Union-report.ru/expert/23/16). 

Лукашенко, очень вероятно,  не поступиться  суверенитетом страны, например,  во имя введения общей валюты в ЕАЭС. Тогда  не будет никакого Экономического союза.   

И его мрачное предсказание сбудется.

Часть 4. ЕЭАС неэффективен

Статистика свидетельствует, что в 2013-2015 гг.  товарооборот во внешней торговле между странами ЕАЭС сокращался быстрее, чем в целом со всем миром. Например,  объем товарооборота между Россией, Казахстаном и Беларусью в  2013 году,  когда еще не было снижения цен на нефть и санкций  против России,  сократился на 8,6%. В то же время товарооборот с дальним зарубежьем  немного возрос (0,3%). Указанная тенденция продолжилась  и в последующие годы. 

Причины расхождения экономик стран ЕАЭС и, соответственно, провала интеграционного проекта  очевидны: потребители в России, Беларуси или в Казахстане голосуют рублем (тенге) за импорт из тех стран, где товар дешевле и/или выше качеством. А экспортируют товары туда, где можно дороже продать. Так извечное стремление к росту собственного благосостояния разрушает намерения  интеграторов.

Провал идеи создания евразийского  экономического союза был предсказан российскими учеными еще в  1990-х годах.  Более того, историк  О. Резникова, объяснила, почему так случится (Взаимодействие в СНГ и постиндустриальные перспективы России» / Научные труды МГИМО  РАН № 93, 1999 г).  

Только две  страны из СНГ, – это Россия и Украина, были готовы, по ее мнению, к самостоятельному  развитию рыночной экономики. Потому что здесь было достаточное количество крупных городов, где формируются, в основном,  личности с ценностями, соответствующими развитию рынка и демократии. Кроме того, часть  стран СНГ – Беларусь, Армения, Кыргызстан, Таджикистан – не имеющих энергетической базы (прежде всего Беларусь) «не имели   шансов состояться в качестве самостоятельных государств без массированной подпитки извне». Поэтому эти страны  стали активными сторонниками интеграции на постсоветском пространстве. 

Наиболее тесные интеграционные отношения сложились  между Беларусью и Россией. Начиная с 1996 года и до сегодняшнего дня,  Беларусь стала  основным в СНГ получателем российских  энергетических субсидий.  Например, в 2012 г. объем российских энергетических субсидий  странам ЕАЭС (Беларуси, Казахстану и Армении)  составил 11,8 млрд.  долл., в том числе Беларуси – 8,9 млрд. долл. В 2015 году субсидии Беларуси  снизились и составили около 5 млрд. долл. Значительной была  и российская  кредитная поддержка.  

Несмотря на щедрость российского правительства, «белорусское руководство  открыто смыкалось с той частью российских политических сил, которые выступали  против  перехода к демократическому устройству общества и рыночной экономике» – пишет О.  Резникова.  В этом же направлении апеллировали  к различным политическим силам России и другие государства СНГ, стремящиеся  к интеграции с ней. И в самой России были сохранены хозяйственные структуры, которые могли существовать лишь за счет  потребления дешевых природных   ресурсов и труда.  Все эти внешние и внутренние антирыночные силы «просто не могут не стремиться  к тотальному контролю над ресурсами и обществом, – писала О. Резникова, –  хотя бы из инстинкта самосохранения  … в направлении нерыночного авторитаризма, в тенденции перерастающего в  тоталитаризм».

В 90-х годах и начале 2000-х годов российское руководство  стремилось к созданию рыночной экономики. Властям в Беларуси это не нравилось и в  правительственной газете «Республика»  можно было встретить выражение «дурь либерализма в России скоро пройдет». По инициативе  Лукашенко 2 апреля 1997 года  был подписан «Договор о создании  Союзного государства» Беларуси и России. Его заключение  предоставляло тогда Лукашенко реальную возможность  занять пост президента Союзного государства и повлиять на экономическую политику внутри союзного государства. В окружении президента Ельцина это осознали  чуть ли не в последнюю ночь  перед  подписанием Конституционного Акта,  необходимого для запуска референдумов по одобрению Договора.  

Кстати, Конституционный Акт не подписан до сих пор. Референдум ни в России, ни в Беларуси по его одобрению не проводился, но некоторые органы  Союзного государства как-то были созданы и даже что-то решают. Каждый год  2 апреля отмечается создание фантомного союзного государства (День единения народов Беларуси и России).  

В начале 2000-х Путин еще оставался либералом  и поддерживал идею интеграции России с ЕС. Тогда  же Лукашенко выдвинул новую для Беларуси идеологию и интеграционную инициативу одновременно. В 2003 году он публично заявил, что Россия утратила роль защитницы славяно-православной  цивилизации от духовной агрессии Запада и волею судьбы Беларусь стала форпостом  защиты славян. 

Но белорусы не восприняли новую идеологию. В официальных белорусских СМИ  можно было  встретить высказывания, что лучшая идеология – это высокая зарплата работников. Славянские государства тоже не спешили интегрироваться вокруг Беларуси. Громкая инициатива Лукашенко вскоре была забыта.  

Лукашенко  пытался ослабить  зависимость от России, развивая интеграционные отношения со странами вне СНГ, в частности с близкой по идеологии  Венесуэлой, строившей «социализм 21 века».  

«Глобализация, сжимая пространство, делает все страны соседями, и теперь каждая из них может выбрать себе соседа по вкусу.  Будущее – за стратегическими альянсами стран самого разного размера, находящихся в самых удаленных уголках земного шара, но испытывающих доверие и расположение друг к другу в силу схожих менталитетов и идеологии.  Интеграция  Беларуси  и  Венесуэлы …  протекает так же интенсивно, как с середины 1990-х годов соседних Беларуси и России» – писал С. Кизима,  зав. кафедрой политологии Академии управления при Президенте РБ (Беларусская думка  2010, №2  стр. 25). 

Богатая нефтью Венесуэла  поставляла по низким ценам нефть Кубе и другим латиноамериканским  странам, ставшим на путь строительства «социализма 21-го века». Но не включила братскую Беларусь  в число спонсируемых стран и продавала ей нефть по ценам мирового рынка. Нефть из далекой Венесуэлы стоила намного дороже российской. Дружба с Венесуэлой прекратилась, объем внешней торговли с ней  значительно сократился. 

Сбылись  прогнозы ученых, предсказывающих  формирование в России авторитаризма по подобию  других стран ЕАЭС. Примерно с 2005 года в России начался процесс отхода от рыночной экономики.   Доля частного сектора в ВВП  в России сокращается. 

Свернута даже «управляемая демократия». Введены  санкции стран Запада к России.  Все это создало  условия  для  дальнейшего технологического отставания России. Поэтому  и в среднесрочной перспективе  она не сможет создать экономически  конкурентоспособное интеграционное объединение  из стран СНГ.  

С 2012 года начинается стагнация российской и белорусской экономик. Снижение цен на энергоресурсы   привело  к скачкообразному снижению  конкурентоспособности и экспорта  белорусских предприятий (дешевыми  энергоресурсы  стали не только для белорусов). В то же время в последние два года  снизились энергетические субсидии и российские кредиты белорусской экономики. Это отозвалось снижением уровня жизни белорусов, возникновением массовой  неплатежеспособности предприятий,  нарастанием просроченной задолженности и падением уровня жизни населения. Вероятно,  снижение реальных доходов население продолжится и в 2016 году. 

Благодаря  интеграции Беларуси с Россией и, соответственно, российским субсидиям, Беларусь  смогла  безбедно существовать два десятилетия, сохраняя неэффективную командную экономику.  Теперь, когда Россия  уже не в состоянии поддерживать высокий уровень субсидий,   придется возвращаться к рыночным реформам,  от которых народ отказался на выборах президента в 1994 году. В противном случае уровень жизни населения еще более опустится и останется на низком уровне.

***

Но мы не согласны с утверждением  О. Резниковой, что стремление к интеграции с Россией некоторых стран СНГ, включая Беларусь,  обусловлено отсутствием энергетических ресурсов на их территории. Япония, к примеру, вообще лишена полезных ископаемых, включая  энергоносители.  Но сегодня это развитая страна. С другой стороны,  Венесуэла имеет богатейшие запасы нефти, но  ВВП на душу там меньше, чем в Беларуси (2013г.) 

Быть стране процветающей или бедной зависит сегодня от того, отделена власть от собственности или нет. А собственность в широком смысле – это возможность собственника принимать различные  экономические решения (что производить, для кого, по какой цене и т. д.). Вертикаль власти  должна быть  отделена от влияния на решения собственника и на судьбу его собственности (за исключением случаев, когда необходимо предотвратить провалы рынка).  В Беларуси, например, налоговая инспекция – орган исполнительной власти (вертикали) –  может арестовать счет предприятия и разорить предпринимателя.  В цивилизованных странах, такое решение может принять только суд. А чтобы вертикаль не могла влиять на решение суда, блокируется влияние вертикали, включая президента, на избрание судей и т. д.  Такое устройство власти в стране называется демократией. 

Но в отношении демократии О. Резникова была права. В 90-х Беларусь не была готова к демократии. На первых выборах народ  избрал президента, выступившего против свободного ценообразования. Без этого рыночная экономика – нонсенс. А без эффективной рыночной экономики приходится искать по свету, кто бы еще помог.   И сегодня в Беларуси нет ни рыночной экономики,  ни демократии, а уровень жизни быстро снижается. Положение хуже, чем в Венесуэле. Там народ в условиях еще сохранившейся демократии выбрал либеральный парламент, который сейчас  организует  импичмент  президенту популистского толка. В Беларуси такой путь  решения проблемы благосостояния народа  практически невозможен.

Сейчас никакая интеграция не поможет создать Беларуси  эффективную экономику. Надо действовать самим.  Как ее создать, известно. Можно использовать  хороший эстонский  опыт проведения рыночных реформ в 90-х годах. Там начинали не с интеграции, а  с открытия страны для мира (практически отсутствие импортных пошлин и запретов на импорт-экспорт). Сейчас Эстония – наиболее процветающая страна из всех республик б. СССР. 

Что-то подобное эстонским реформам необходимо сегодня и для Беларуси. Понизить степень интеграции с Россией и странами СНГ  до зоны свободной торговли. Принять активное участие в реализации программы Восточного партнерства, вплоть до создания ЗСТ с ЕС. 

Часть 5. ЕАЭС расползается

Очередная попытка создания ЕарАзЭС/ЕАЭП/ЕАЭС оборачивается, похоже, очередным фальстартом.

В январе 2014 года советник Путина, академик Сергей Глазьев представил доклад «Перспективы Единого экономического пространства и Евразийского союза». В нем он изложил цель формирования ЕврАзЭС, которая выходит далеко за пределы ЕврАзЭС как экономического союза государств. Он заявил, что «…эпоха самоуничижения России после катастрофы распада СССР закончилась… Смысл современной геополитики России рождается в процессе евразийской интеграции».

Новый смысл интеграции теперь не только в объединении экономик, но, утверждает Глазьев, и в «восстановлении, восполнении некоторого единства – то есть это новая целостность. Она требует и новых объединяющих идей». Такую объединяющую идею Глазьев видит в идеях евразийства, развитых в 20-30-х годах прошлого века. Евразийцы, напоминает Глазьева, «отвергали атеистические, материалистические и социалистические доктрины большевизма», привнесенные в Россию из Европы.

Евразийцы призывали бороться с «кошмаром всеобщей европеизации», требовали «сбросить европейское иго». В России евразийцы видели страну, которая призвана не просто сопротивляться Западу, отстаивая свой путь, но и стать в авангарде других народов и стран Земли в деле отстаивания своих цивилизационных свобод.

После распада СССР в России происходит бурное возрождение идей евразийцев в среде национал-патриотов и консерваторов. В 2012 году Путин объявил себя консерватором. С начала 2014 года слово «Евразия» стало маркером миссии России в мире и «зоной» ее привилегированных интересов.

В феврале-марте 2014 года Россия внезапно отказалась от принятых норм международного права и объявила себя, во-первых, самостоятельной великой державой, являющейся оплотом всех консервативных сил, борющихся против революций, хаоса и либеральных идей, насаждаемых США и Европой. Во-вторых, было заявлено «о существовании большого русского мира и российской цивилизации, отличной от западной и выходящей за государственные границы собственно России: и необходимость защиты соотечественников, в том числе силовыми методами: это означало бы воссоединение России, Беларуси, части Украины и Северного Казахстана» (И. Зевелев, Границы русского мира // Россия в глобальной политике, № 2/2014). После этого последовала аннексия Крыма.

Естественно, внезапное изменение внешнеполитической стратегии России повлияло на позиции партнеров по евразийской интеграции. Назарбаев еще в 1994 году предложил идею евразийской интеграции, выступая в Лондоне в «Чатем хаусе». Но он понимал «евразийство» не как идеологию, а как маркер территории. В своей речи он уже тогда осудил еще будущие имперские проекты Путина:

«Надеюсь, миновало то время, когда какая-либо страна вдруг объявляла, что ее жизненные интересы распространяются на территорию того или иного государства. Такого рода рецидивы имперского мышления абсолютно бесперспективны».

О незыблемости суверенитета Беларуси заявил и Лукашенко.

После Крыма и событий в Украине в 2014 году первоначальный имперский проект договора о создании ЕАЭС партнеры России не подписали. Из проекта договора были исключены вопросы общего гражданства, внешней политики, общей охраны границ, идея общего парламента, паспортно-визовая сфера, экспортный контроль. По предложению Казахстана изъяты меры по защите Российской федерацией интересов своих соотечественников в других странах. Остались только меры по организации экономического сотрудничества.

Но и в сфере экономики Казахстан стал отдаляться от Беларуси и России. Оказался неудачным, например, опыт сборки белорусской сельхозтехники в Казахстане. Зерновые комбайны, например, часто выходили из строя. Пришлось отказаться от белорусской техники и организовать сборочное производство известных западных фирм.

К концу 2015 году Казахстан вступил в ВТО, но не на российских условиях, как это предусматривалось ранее. Средний импортный тариф по 1350 товарам оказался существенно ниже, чем сейчас у России. Казахстанские предприниматели при ввозе товаров сами выбирают импортный тариф (в зависимости от того, в какой стране ЕАЭС предполагается использование товара).

Разочарование Казахстана в интеграции с Россией совпало с подготовкой Китая к созданию нового интеграционного объединения. В 2013 году председатель КНР Си Цзиньпин выступил с инициативой создания «экономического пояса Великого шелкового пути». Данная концепция за основу берет именно экономическое взаимодействие. «По мнению большинства зарубежных аналитиков, Экономический пояс Шелкового пути ничто иное - как геополитический проект Пекина, разработанный в форме своеобразного ответа на существующие в Центральной Азии интеграционные программы со стороны России и США», – считает казахстанский эксперт Р. Изимов. – Конфликт интересов Китая и России в Центральной Азии будет только нарастать, и вполне предсказуемо, что политические элиты государств региона в перспективе могут стать перед геополитическим выбором».

Фактически, этот выбор уже предопределен. Товарооборот между Китаем и среднеазиатскими странами б. СССР уже превысил товарооборот между ними и Россией, а инвестиции Китая в Казахстан, Узбекистан и Туркмению превысили российские инвестиции в эти страны, по данным профессора Высшей школы экономики В. Иноземцева, в 10,7 раза.

У российских экспертов уже нет иллюзии относительно возможностей для модернизации своей экономики после падение цен на нефть и введения санкций западных стран. Попытка замещения кредитов стран Запада китайскими кредитами не удалась, поскольку Китай предоставляет только связанные кредиты.

Внутренних источников для инвестиций нет. Поэтому у экспертов также нет иллюзий, что сотрудничество с Китаем в Центральной Азии будет неравноправным. Россия и Китай уже подписали совместное заявление о сотрудничестве по сопряжению строительства ЕАЭС и ЭПШП (экономический пояс шелкового пути). Идея этого сотрудничества, по словам А. Габуева, руководителя программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги такова: Китай будет основным двигателем экономических преобразований, а Москва останется главным гарантом безопасности.

В общем, очередная попытка создания ЕарАзЭС/ЕАЭП/ЕАЭС оборачивается, похоже, очередным фальстартом. В жизнеспособности последнего интеграционного проекта появились сомнения уже после отказа Украины войти в него. Отказ Казахстана от синхронизации с Россией его условий вступления в ВТО – тоже симптом отдаления от пугающей мир России. И, наконец, китайской проект «Шелкового пояса…» распространяет экономические интересы Китая на среднеазиатские страны. А это непреодолимое препятствие для реализации интеграционных проектов России.

«Как же России выйти из стратегического тупика?» – задает вопрос А. Лосев, специалист фондового рынка и сам на него отвечает: «Единственная возможность для России заключается в том, чтобы не становиться очередным проводом для потока товаров Шелкового пути и трубой для перекачки сырья в Китай, а предлагать всем странам-участницам конкурентные инновации и технологии, способные менять само производство товаров и приоритеты потребителей. А для этого нужно вновь начинать со школьных знаний и масштабных вложений в естественные науки, математику и физику, в фундаментальные исследования, в человеческий капитал и научно-техническую базу. Нужно сделать задачей государственной важности сохранение оставшегося научного потенциала и возвращение уехавших ученых и преподавателей, предлагая сопоставимые с европейскими зарплаты и условия для жизни, исследований и научного общения» («Ведомости» 16 января 2016 г.).

 

Автор: Леонид Злотников

Источник: ЭКОНОМИКА.BY

Leave a comment

Миссия

Продвигать аналитику для информирования и выработки доказательной политики, адвокатировать развитие частного сектора.

Портал ЭКОНОМИКА.BY

О портале

For using special positions

https://ekonomika.by

For customize module in special position

https://ekonomika.by

Template Settings

Color

For each color, the params below will give default values
Blue Green Red Radian
Select menu
Google Font
Body Font-size
Body Font-family